Дом без хозяина

Генрих Белль. Дом без хозяина

-----------------------------------------------------------------------
Пер. с нем. - С.Фридлянд, Н.Португалов.
Авт.сб. "Самовольная отлучка". Минск, "Мастацкая литаратура", 1989.
OCR & spellcheck by HarryFan, 7 November 2001
-----------------------------------------------------------------------



1

Он сразу просыпался, когда среди ночи мать включала вентилятор, хотя резиновые лопасти крутились почти бесшумно: приглушенное жужжание и время от времени остановка, если в лопастях застревал край гардины. Тут мать, тихо чертыхаясь, вставала с постели, высвобождала гардину и зажимала ее между дверцами книжного шкафа. Абажур лампы был из зеленого шелка - водянистая зелень, а сквозь нее - желтые лучи, и ему казалось, что красное вино в стакане, стоящем на тумбочке у постели матери, очень похоже на чернила: темный, тягучий яд, который она потягивает маленькими глотками. Мать читала, курила и изредка отпивала глоток.
Из-под полуопущенных век он наблюдал за нею, не шевелясь, чтобы не привлечь ее внимания, и провожал взглядом дым сигареты, который тянулся к вентилятору; ток воздуха засасывал и дробил серые и белые облака, а потом мягкие зеленые лопасти перемалывали их и выбрасывали вон. Вентилятор был большой - такие стоят в магазинах - добродушный ворчун, он за несколько минут очищал воздух в комнате. Тогда мать нажимала кнопку на стене там, где над кроватью висела фотография отца: улыбающийся молодой человек с трубкой во рту, слишком молодой, вряд ли такой годился в отцы одиннадцатилетнему мальчику; отец был молод, как Луиджи в кафе Генеля, как робкий маленький новый учитель, гораздо моложе матери, а она выглядела так же, как матери всех остальных ребят, ничуть не моложе. Отец - это улыбающийся паренек, но вот уж несколько недель мальчик видит его во сне совсем не таким, как на портрете, - печально поникший человек сидит на чернильной кляксе, будто на облаке, лица у него нет, но он плачет, потому что ждет уже миллионы лет; на нем мундир, но без знаков различия и без орденов; этот пришелец внезапно вторгся в сновидения мальчика, совсем не такой, каким ему хотелось бы видеть отца.
Самое главное лежать тихо, чуть дыша, с закрытыми глазами, тогда по шорохам в доме можно узнать, который час: если Глума уже не слышно, значит, половина одиннадцатого, если не слышно Альберта, значит, одиннадцать. Обычно он еще слышит Глума в комнатке наверху - тяжелые, размеренные шаги, или Альберта в соседней комнате - Альберт насвистывает за работой. Бывает, что и Больда поздно вечером спускается на кухню и начинает возиться там - шаркающие шаги, осторожно щелкнувший выключатель, и все-таки почти каждый раз Больда натыкается на бабушку, и из передней доносится глухой голос:
- Эх ты, ненасытная утроба, что ты затеяла стряпню среди ночи? Опять жаришь, паришь и варишь какую-нибудь дрянь?
И в ответ пронзительный смех Больды.

... Минут через десять
один его партнер переходит на сторону противника, и теперь Кролик Энгстром
со вторым мальчуганом остаются вдвоем против пятерых. Этот мальчик, еще
маленький, но уже застенчивый, неуверенный в себе, однако легкий на ногу,
- самый лучший изо всей шестерки; вязаная шапочка с зеленым помпоном,
натянутая по самые брови, придает ему идиотский вид. Он - прирожденный
талант, самородок. Стоит только посмотреть, как он двигается - не ступает,
а как бы парит над землей. Если ему повезет, он со временем станет
классным спортсменом, чемпионом школы. Кролику это знакомо. Постепенно
поднимаешься со ступеньки на ступеньку на самый верх, все кричат "ура",
пот слепит тебе глаза, волна шума и крика возносит тебя ввысь, а потом ты
выходишь из игры - вначале ты еще не забыт, но все равно ты вышел из игры,
и тебе хорошо, прохладно и привольно. Ты вышел из игры, ты как бы
растворился и, поднимаясь все выше и выше, становишься для этих ребят
просто какой-то частью мира взрослых, частью неба, что всегда висит у них
над головами в городе. Они его не забыли, хуже - они о нем просто никогда
не слыхали. Между тем в свое время Кролик был знаменитостью округа, в
предпоследнем классе средней школы он поставил рекорд по забитым мячам в
состязаниях лиги "Б", в выпускном классе сам же его перекрыл, и этот
последний рекорд был перекрыт лишь через четыре года, то есть четыре года
назад.
Он забрасывает мяч в сетку одной рукой, двумя руками, одной рукой
снизу, стоя на месте, с поворота, в прыжке, двумя руками от груди. Мяч
мягко и плавно летит вперед. Он счастлив, что в его руках все еще живет
уверенность. Он чувствует, что стряхнул с себя долгое уныние. Однако тело
стало грузным, и у него начинается одышка. Он запыхался, и это его бесит.
Когда пятерка начинает стонать и медлить, а какой-то парнишка, нечаянно
сбитый им с ног, встает и с измазанной физиономией ковыляет прочь. Кролик
охотно сдается.
- Ладно...